Огни города теряют очертания в немой покорности тяжёлого воздуха. Я смотрю на них через двойное стекло, но не узнаю. Это совсем не те искры надежды, что тешили мои мечты год назад. Теперь это просто результат горящих лапочек в квартирах. Хочется спать, но физическая боль не даёт забыться, а душевная – убежать от надоевших мыслей, которые носятся за мной по замкнутому кругу пустой жизни. Тысячи вопросов разъедают сознание, как пролитая кислота. Тщетно пытаться уйти от этого. Я пробовала. Не получилось.Вогнутые стены, ещё раз напоминая о несовершенстве мира в общем и работы строителей в частности, стремятся к посеревшему потолку и в этом движении я не вижу ничего кроме уставшей улыбки моего одиночества. Оно будто вернулось из командировки, как муж в анекдотах и теперь ищет в углах моей души спрятавшуюся любовь. Но находит лишь её тень, которая ещё не успела уйти, питаясь надеждой на продолжение своей жизни.И всё это настолько скучно и пресно, что хочется жахнуть приправы, не задумываясь о пропорциях. Обжигаться, плакать, запивать горечь, но только перестать жить ТАК, находя утешение в долгих душевных беседах и во взглядах на тускнеющие больные огни, сбиваемые дождливым ветром, который уже не может пробиться ко мне через пыльные двойные стёкла.

21 октября 2004